Презентация новой работы «Эрьзя. Летящий к свету»
17 октября 2021
Хотя, как пояснила «Известиям Мордовии» драматург Валентина Мишанина, идея о создании постановки, посвященного Эрьзе, у них с калмыцким режиссером Борисом Манджиевым возникла давно. Сама пьеса родилась сравнительно быстро. Но прежде, чем преступить к её написанию, Валентина Ивановна перелопатила всевозможные документальные источники. И Борис Наминович, который начал сотрудничать с мордовским драмтеатром более двадцати лет назад, признаётся, что все эти годы мечтал сделать спектакль о великом Мастере, чьё непостижимое сознанием творчество вызывает восторг уже нескольких поколений людей, живущих в разных странах и континентах.
Судьба художника рисуется на сцене скупыми штрихами биографии баевского самородка, стремившегося реализовать данный свыше дар часто вопреки личному счастью. Призвание оказывается сильнее первого юношеского чувства к искренне любившей его сельской девушке, сильнее привязанности к родной земле. Обстоятельства разлучают его с француженкой Мартой, родившей от скульптора сына. И выдающийся талант оборачивается ношей, которую Степан Нефёдов–Эрьзя, как когда-то его отец, тянувший бурлацкую лямку, смиренно несёт на своих плечах, отказываясь от элементарных человеческих благ, довольствуясь предельно аскетичным бытом.
Дмитрий Мишечкин буквально перевоплощается из упрямого, строптивого зрелого Эрьзи в настырного старика с шаркающей походкой, но по-прежнему горящими энтузиазмом, хоть и подслеповатыми глазами. Его герой проживает мучительные потери, и воспоминания об оставленных им возлюбленных до конца дней терзают его сердце. Но больше всего художника тяготит разлука с Родиной. Потому что на чужбине, подарившей ему уникальный материал для осуществления художественных замыслов, он всё-таки ощущает себя «деревом, оторванным от корней».
Проецируемые на задник графические пейзажи (сценография Анны Репиной) переносят действие то во Францию, то в Латинскую Америку, то в аргентинский порт, где докеры пакуют в деревянные ящики скульптуры, без которых тосковавший по Родине Эрьзя категорически не желал возвращаться в Россию.
Взмывающие к колосникам громадные фотоизображения скульптур визуально очерчивают неохватный масштаб творческого дарования Эрьзи.
А посылаемое космосом вдохновение передается в изящном кружении гибких девичьих фигур, повторяющих природную фактуру извивающихся ветвей тропических деревьев, под тревожно пронзительную мелодию. За этот трогательный до слёз образ, подчеркивающий хрупкость и силу таланта, способного преодолеть любые тяготы, непризнание ортодоксальных чиновников, козни завистников, отдельное спасибо композитору Аркадию Манджиеву и хореографу-постановщику Рамизе Мухаметшиной.
Впрочем, в спектакле «…Летящий к свету» органично переплелись трагедийность и легкий народный юмор, ироничная сатира и лирика. На сцене весь этот калейдоскоп в исполнении актеров мордовской драмы проносится за час сорок, теребя зрительские души.
Источник: Известия Мордовии
Судьба художника рисуется на сцене скупыми штрихами биографии баевского самородка, стремившегося реализовать данный свыше дар часто вопреки личному счастью. Призвание оказывается сильнее первого юношеского чувства к искренне любившей его сельской девушке, сильнее привязанности к родной земле. Обстоятельства разлучают его с француженкой Мартой, родившей от скульптора сына. И выдающийся талант оборачивается ношей, которую Степан Нефёдов–Эрьзя, как когда-то его отец, тянувший бурлацкую лямку, смиренно несёт на своих плечах, отказываясь от элементарных человеческих благ, довольствуясь предельно аскетичным бытом.
Дмитрий Мишечкин буквально перевоплощается из упрямого, строптивого зрелого Эрьзи в настырного старика с шаркающей походкой, но по-прежнему горящими энтузиазмом, хоть и подслеповатыми глазами. Его герой проживает мучительные потери, и воспоминания об оставленных им возлюбленных до конца дней терзают его сердце. Но больше всего художника тяготит разлука с Родиной. Потому что на чужбине, подарившей ему уникальный материал для осуществления художественных замыслов, он всё-таки ощущает себя «деревом, оторванным от корней».
Проецируемые на задник графические пейзажи (сценография Анны Репиной) переносят действие то во Францию, то в Латинскую Америку, то в аргентинский порт, где докеры пакуют в деревянные ящики скульптуры, без которых тосковавший по Родине Эрьзя категорически не желал возвращаться в Россию.
Взмывающие к колосникам громадные фотоизображения скульптур визуально очерчивают неохватный масштаб творческого дарования Эрьзи.
А посылаемое космосом вдохновение передается в изящном кружении гибких девичьих фигур, повторяющих природную фактуру извивающихся ветвей тропических деревьев, под тревожно пронзительную мелодию. За этот трогательный до слёз образ, подчеркивающий хрупкость и силу таланта, способного преодолеть любые тяготы, непризнание ортодоксальных чиновников, козни завистников, отдельное спасибо композитору Аркадию Манджиеву и хореографу-постановщику Рамизе Мухаметшиной.
Впрочем, в спектакле «…Летящий к свету» органично переплелись трагедийность и легкий народный юмор, ироничная сатира и лирика. На сцене весь этот калейдоскоп в исполнении актеров мордовской драмы проносится за час сорок, теребя зрительские души.
Источник: Известия Мордовии