«Нужно делать чудеса своими руками»
«Клянусь всеми сказками мира —
это что-то особенное!» —
говорит Бродяга, протягивая Ассоль кораблик, сделанный ее отцом…
Мордовский национальный театр удивляет. И, что приятно, уже не в первый раз. На днях там состоялась премьера спектакля «Алые паруса». Неоромантическая повесть Александра Грина известна широкому зрителю по киноэкранизации 1961 года с Анастасией Вертинской в главной роли. И не влюбиться в нее сложно. Так же сложно, как не влюбиться в версию Алексея Истомина. Он уже стал притчей во языцех благодаря «Ромео и Джульетте», презентованным на той же сцене три-четыре года назад. Но теперешний замах напоминает о «Юноне и Авось» или «Аннет». Двухчасовая драма — ода любви, надежде, искуплению. Николай Кандышев и Данила Назаров (фото) поймали ветер «Алых парусов».
«Бесстрашным мечтателям посвящается». Это слоган «Ла-ЛаЛенда» ДэмьенаШазелла. Одного из самых ярких фильмов последних лет. И кто ожидал от него искрометного мюзикла, в духе «Цилиндра» или «Поющих под дождем», тот, скорее всего, разочаровался. Потому что перед нами посвящение жанру, а не чистый его образчик. При этом авторский и драматический фильм (привет «Шербурским зонтикам»). Так и «Алые паруса» стоят на плечах классики. Но идут намного дальше. И подготавливают для зрителя не только романтические этюды. Очаровательные, пронзительные, волнующие. Такого как раз и ждешь. Но тебя оглушает драматический нарратив. Драматург Алексей Истомин балансирует между этими двумя линиями. Сначала, вышибая горькую слезу из-за судьбы Мэри (Ольга Земскова) и Лонгрена (невероятный Алексей Егранов). А затем их дочери Ассоль (Евгения Акимова).
Сначала ее родители, а затем и она подвергаются остракизму со стороны жителей деревушки Каперна. Художница Ольга Фарафонова изобретательными штрихами оживляет для нас это пространство. Небольшое поселение. Жители которого кормятся с помощью рыбного промысла. Мужчины и женщины безлики. Одни идут в море. Другие их туда провожают. Последние «хотят любви». Но в их понимании это что-то низменное, обыденное. Создается впечатление, что они никогда ее и не знали. Мужья подстать. После месяцев в море они не рвутся к домашнему очагу, дабы приголубить своих ненаглядных. Им по душе возлияния и драки в таверне Меннерса. Герой прекрасного Тимофея Чудаева — главный антагонист истории. Если не считать таковыми выше обозначенное народонаселение Каперны. Классическое воплощение алчности. Но он тоже вызывает сочувствие. Это несчастный, одинокий человек, обделенный любовью и компенсирующий отсутствие оной в постоянном увеличении своего богатства. Об этом ему говорит и Мэри, пришедшая к Меннерсу в минуту отчаяния, к которой тот питает чувства. Правда, выразить он их может только в виде цифр и монет. За годы у него образовался этакий иммунитет ко всякого рода «сантиментам». Поэтому трактирщик присоединяется к жителям деревушки в осмеивании Ассоль. Ее мечтательность и «наивность» кажутся потусторонними на богом забытом клочке земли.
Отсюда его сопротивление Артуру Грэю (Антон Саранкин). Этот рыцарь, этакий Адам Драйвер постановки, смотрит на героиню Евгении Акимовой живым и незамыленным взором. Он не смеется над ней, а даже запрещает это делать другим. Ассоль дает ему цель, которую тот все время неосознанно искал и поэтому сбегал из стен родового замка. И на пути ее воплощения он не поскупится ни на какие средства. Здесь-то и крайне любопытно наблюдать за сопротивлением Меннерса. С одной стороны, его прельщает жажда большой и легкой наживы, с другой — «иммунитет» рискует дать трещину. Ведь пелена над городом и его жителями также спадет, как только на горизонте появятся «те самые паруса».
И в наблюдении этой борьбы — отдельное удовольствие просмотра спектакля. Настолько он получается многогранным и объемным, что даже третьестепенные персонажи (массовка!) держат твое внимание! Удивительная работа хореографа Евгении Лыковой и композитора Никиты Сапронова возводят постановку в ранг рок-баллады. Хочется пропеть: «Аллилуйя любви» — когда над сценой поднимаются алые паруса, пропитанные вовсе не «вином», а надеждой, но ты осекаешься. Так как это слова из «другой оперы».
Источник: «Столица С»